В далекие-далекие времена Бог создал людей и привил им чувства Добра, изложив их в Десяти заповедях. А чтобы народ не заскучал от однообразия, подкинул им еще и Сатану, у которого свои представления о прививках, заключенных в Десяти антизаповедях Зла, в смысле «не убий—убий», «не укради—укради», «не возжелай—возжелай» и т.д.

 

Так что приходит человек из церкви, скажем, полный благих намерений, а Сатана его под локоток—толк, мол, загляни и в мои привлекательные заповеди. И что же? Срабатывает зачастую, и для этого Сатана даже слово подсказал—коррупция.

   

С тех пор так и живут на земле Добро и Зло, не вместе, но рядом, водой не разлить, оттого и воюют без перерыва на обед, отсюда и пошли нелепые фразы типа «борьба за мир», в ходе которой камня на камне не остается от окружающего мира. А за «военную доктрину» люди приняли убеждение, что пока не будет растоптано Зло, ни о какой победе Добра речи быть не может, такая вот историческая последовательность.  И настолько прониклись этим, что когда обращаешься к «борцам со Злом», в смысле, а где же там Добро на горизонте, те только отмахиваются, мол, не до того сейчас, вот еще парочку раз победим Зло, а уж после засучим рукава и начнем сотворять   Добро.

 

 И так побеждают уже тыщу лет, две тыщи, три, а победой так и не пахнет, больше того, каждое побежденное Зло возвращается со временем к нам же, но уже втройне и в обновленном качестве. Так появилась причинно-следственная диалектика, согласно которой «когда кони сытые—они бьют копытами». Этот процесс удивительно похож на природный, раз он имеет такие вот подобия в обычной жизни. Когда-то на месте рукотворной Каховской лужи шумели дубравы, в которых бродили звери и рыбы, позже доведенные человеками до «Красной книги», наши предки на них охотились, а еще занимались добычей меда диких пчел, до которого были охочи также и медведи.

 

Так вот, предки отыскивали дупла с дикими пчелами (борти), и чтобы защитить их от медведей, прямо перед входом в борть подвешивали на веревке солидное бревно. Медведь тоже их находил, залазил на дерево, и чтобы засунуть лапу в отверстие борти, ему приходилось отталкивать бревно, но бревно возвращалось и било по медведю, глупый медведь ярился и все сильнее и сильнее отталкивал бревно, пока оно не сбивало его с дерева. Вот так наши мудрые предки и мед сохраняли, и добычу получали.

   

За тысячелетия мало кто задумывался над возможностью изменения самой философии этой извечной борьбы, правда, религии пытались пролить свет на проблему и бороться со Злом методом типа «подставлением левой щеки после заезда в правую», но глобального успеха так и не было получено. Ни одна война за правое дело не была выиграна таким способом, все равно приходилось прибегать к тому же, чем пользовалось и Зло. И все же время от времени всплывала мысль—а что будет, если просто плюнуть на Зло и заняться исключительно добрыми делами, а Зло, глядишь, и само себя съест по причине отмирания желающих им заниматься? Хихикнуть над простотой этой мысли простительно только чиновникам, у которых одна извилина на весь чиновничий отдел, у которых в «красном» углу стоит не икона истине, а инструкция барина и которые понятия не имеют, как рвал на себе волоса Наполеон за то, что в свое время «хихикнул» на простое предложение Фултона о создании парового флота, за что был разгромлен англичанами на море и окончил свою жизнь в заточении.

 

Тут все гораздо глубже, потому как все это можно реально проверить на практике даже в одной отдельно взятой (за горло) стране Украине. Возможно, гигантского результата можно и не ожидать (все же на тысячелетия замахиваемся), но то, что хуже никак не будет—так это точно.

 

На практике эксперимент может выглядеть так. Представьте, что в нашем городе, славном своей оригинальностью (потому как жизнь в нем течет не только по указкам и бумажкам сверху, как принято в Украине, но иногда и по желанию его жителей), вдруг появляется новая формация—Народный комитет по внедрению добрых дел (НКВДД), это прикидочно. Сразу же оставим в стороне вопросы о законности, сроках, штатном расписании и о прочей бумажной трясине, оставьте эти вопросы дрожащим чиновникам, зубами вцепившимся в свои кресла, которым привычно безопасней найти повод для отказа, чем раскинуть мозгами. Все это решаемо, и средств лишних не понадобится, где за дело берутся волонтеры, и в аппарате будут те же наличные штатные юристы, чиновники по связи с общественностью и пресса, только будут уже работать не на барина, а на громаду.

 

Главное тут—не впасть в рабство перед затасканными стандартами,  помнить, что старой метлой много не намахаешься, а руководство отдать полностью представителям громады. Это все детали, гораздо важнее определить функции комитета, а они полностью зависят от объема добрых дел, в которых так остро нуждается громада, и которые в жизни не решат чиновники от власти, вросшие в систему «лебедь-рак-щука». 

   

Вот, к примеру, захотели вы сделать доброе дело для всего города—чтобы не ютились пассажиры электричек на скотном, пардон, на товарном дворе, ломая ноги, когда шикарный перрон совершенно пустой, и чтобы расписание электричек было для пассажиров в пределах досягаемости по расстоянию, от дома,  или чтобы перевозчики подгоняли транспорт к прибытию и отбытию поездов, как давно принято в других странах, даже такой отсталой как Россия, чтобы не ломиться глухой ночью пешком через весь город к вокзалу. Куда вы обратитесь с таким, казалось бы, пустяковым вопросом?

 

Правильно, в Белый (Серый) дом, ведь там же люди, поклявшиеся «положить душу и тело за вашу свободу». Увы, там вас встречают упитанные девчушки-чиновницы, разъясняют вам доходчиво, что это и то им не положено и вручают путеводитель по кабинетам, и в каждом из них изобретательно находят, кому дальше спихнуть посетителя, чтобы самим не перетрудиться. В конце лабиринта оказывается главарь города, к которому не пущают по причине занятости до очередных выборов.

   

А НКВДД такое было бы по плечу (при полномочиях), и  без помощщщничков, сходили бы сами к начальнику станции, встретились бы с перевозчиками, толково объяснили бы им, насколько чревато пренебрегать громадой и ссориться с ней, а особо непонятливым напомнили бы о методике Дона Карлеоне—и вопрос решился бы без особой волокиты и без участия отцов города и судейских.

   

Или такое вот, скажем. Ежедневно и ежечасно с газетных полос и с экранов ТВ доносятся душераздирающие крики о помощи, ежедневно умирают дети и взрослые, а которые постоянно находятся на грани умирания, и не от неизвестных болячек марсианского происхождения и не от отсутствия лекарств и методик, а от тривиального отсутствия денег. Единицам из них помогают, но кто? Государство? Общество? Меня душит смех—государство давно уже не закладывает в бюджет денежки на эти случаи, значит, нет этих денег и в местных бюджетах (да и не научены там ими распоряжаться), а общество нищает на глазах, так что помогать могут только олигархи, типа Ахметова с его гумконвоями. Вот так и создается легенда, что чем человек богаче, тем человечнее, и что самые благородные и отзывчивые люди на земле—это олигархи, живущие за счет бедных, а государство и общество—это так, барахло бессердечное. Так до каких пор будем нести это позорище перед всем миром, унижающее достоинство и государства, и каждого из нас, исключив, вопреки Конституции, из приоритетов саму жизнь человеческую?! Кстати о приоритетах, на кой хрен, простите, нужны городу новые бордюры, когда на эти деньги можно спасти несколько детских жизней?!  

   

И эту миссию можно было бы возложить на НКВДД (раз руководство города так сковано условностями)—помочь депутатам разобраться, что есть приоритет, а что и подождать может, и при принятии бюджета выделить средства на создание, скажем, Фонда экстренного спасения (ФЭС), а еще стимулировать городского голову на подвиг—стукнуть кулаком и потребовать от областного бюджета свою частицу на доброе дело, да и народного депутата уполномочить продвинуть благородную идею в бюджетный закон и завершить срочно запуск аппаратов гемодиализа, без которых десятки наших почечников ежедневно ищут спасения своих жизней на чужой стороне. Да и горожане вряд ли откажутся от добровольных взносов в этот фонд, понимая, что эта беда может завтра постучаться и в их дом. А проголосовать полномочия для НКВДД—не вопрос.

   

Никого уже не удивляют ежедневные новости о том, что тому газ обрезали ни за что, тому долг навесили за несуществующие переговоры, у того свет отрубили без предупреждения, испортив на многие тыщи приборов, техники и продуктов, у того детей напоили отравленной водой, того на улицу выбросить грозятся, тех вообще затопили фекалиями, чтобы меньше гавкали и т.д., вот так приучают людей к выживанию в атмосфере несправедливости. А у местной власти нет такого органа, который бы в комплексе решал эти людские проблемы, нет и полномочий по причине полного отсутствия желания их иметь. Потому и хором направляют конфликтные ситуации прямо в суд, а у суда, сами понимаете, своя цена справедливости—в долларах.

   

Почему бы комитету и не стать этим единым органом? Для начала рассмотрел бы все договора между членами громады и всякими горгазами и т.п., обязательно включив в них пункты о качестве услуг и об обоюдной ответственности сторон, а типовой договор заверил бы подписью и печатью городской голова, как избранный законно народом представитель и выразитель громады. Тогда, при правильной постановке вопроса, никакой судья не рискнул бы не взыскать с горгазов и т.п. ущерба в десятикратном размере, нанесенного каждому члену громады. А будут кочевряжиться, ну что же, у громады всегда есть законное право пересмотреть договора со всякими горгазами и т.п. на условия пользования теми собственностью громады в виде земли и капитальных строений (с их обслуживанием и содержанием). Не согласятся—скатертью дорога, другие найдутся.

   

Подобные подходы НКВДД мог бы применить и в других сферах. Скажем, взяли и проверили некоторые цены и тарифы (которые ну уж о-очень бьют по простолюдинам)—а не превышают ли деловары уровни рентабельности, принятые в цивилизованном мире, превращая таким образом нормальный бизнес в грабеж и спекуляцию? Аж тут слышно, как вопят не чистые на руку дельцы о нарушении коммерческой тайны, но тут уж дудки им! Во-первых, это уже не коммерческая тайна, а преступный сговор, а во-вторых, если инспектору О.Фреймут разрешены такие проверки, то нам сам Бог велел, ведь это в порядке самозащиты громады, а это свято. Крики заглохнут сами собой, когда несколько зарвавшихся, скажем, аптек и магазинов с прибылью в 300-600%  выселят из города на кусок земли между Алексеевкой и Капуловкой, отведенной специально под ведение черного бизнеса.

   

Да и по плечу комитетчикам отучить быстро все эти горгазы и т.п. от привычки гонять людей за бумажками на все случаи жизни, научив тех пользоваться компьютерной базой и вносить в нее лишь изменения в случаях резкого обогащения субсидера—льготника (фантастика, ха-ха!), или его смерти от болезни, холода и голода (это уже реальнее).

   

Это лишь капля примеров из реки Добра, так необходимой людям, которое можно творить людям, да еще и без особого участия официальных формаций. Это может стать реальной школой истинного народовластия, а творение Добра не только содержит глубокую воспитательную составляющую, но и дает практическую дозу доверия народа к правителям, творящим добро, без которого они так и будут тасоваться в бесконечной колоде.

   

И философия Добра и Зла не так уж и сложна для принятия человеком с нормальным воображением. Так уж повелось, что все мы живем в мире, ограниченном пространством и временем. Теперь немного фантазии, чтобы представить наш мир в виде ведра, которое мы должны наполнять в течение всей ограниченной жизни, не трудно убедиться на практике, что если наполнить ведро песком, то никакая каменюка туда уже не влезет. Возникает логичный вопрос—если мы будем заполнять нашу общую жизнь Добром, то может, в ней для Зла просто места не останется?  

   

Давайте считать этот материал контрольной для избранников и руководства города, и если они сделают выводы и предпримут практические шаги, будем считать, что уже в этот раз нам удалось избрать трудовых пчел, а не трутней, которые даже «не гудуть».

Борис Кривчик